Недавно один из старейших московских священников протоиерей Николай Ведерников рассказал Правмиру о своей жизни. В очередном интервью сайту он размышляет о духовничестве и смысле духовной жизни.
Кто относится к своей духовной жизни всерьез — ищет духовного наставника.
Отец Николай, обязательно ли, на ваш взгляд, христианину иметь духовника?
Желательно исповедоваться у одного священника. Разумеется, исповедь принимает Господь, священник только свидетель, и если человек искренне раскаивается в своих грехах, таинство действительно независимо от того, у знакомого ли священника он исповедовался, насколько благочестив священник. Но лучше, когда священник знает прихожанина, когда между ними по-настоящему доверительные отношения.
Если человек серьезно относится к своей духовной жизни, он обычно находит священника, с которым такие отношения складываются. Пусть не сразу, но находит. Для духовного роста это очень важно. Когда ко мне приходит на исповедь незнакомый человек, я обязательно спрашиваю, есть ли у него духовный наставник. И большей частью оказывается, что нет, даже если он исповедуется не впервые и ходит в храм не один год. Меня это всегда огорчает. Печально, что люди за несколько лет церковной жизни так и не позаботились о том, чтобы кто-то наставлял их в духовных вопросах.
Нам с женой всю жизнь везло с духовниками. Отец Николай Голубцов благословил ее на рождение детей, хотя у нее с юности была гипертония, и врачи в один голос говорили, что рожать ей нельзя, опасно для жизни. Но три дочки родились у нас, можно сказать, по благословению отца Николая.
Отношения чада с духовником обычно длятся до смерти одного из них. Отец Николай скончался в 1963 году, после него нашим духовником был отец Владимир Смирнов из храма Илии Обыденного, а после его кончины — отец Василий Серебренников, ученик старцев, прозорливый батюшка. Он советовал ежедневно записывать свои грехи в блокнотик. Без подробностей, просто «осудил, позавидовал…». Мы старались следовать его совету. Он болел, поэтому на исповедь обычно приходили к нему домой и не очень часто, но посмотришь свои записи, и уже ничего вспоминать не надо.
Отец Василий прожил почти 90 лет и скончался в 1996 году. Потом мы с недавно ушедшим из жизни отцом Герасимом Ивановым исповедовались друг у друга. Замечательный был человек, талантливый художник, добрый пастырь, на десять лет меня старше, но при всем к нему уважении я не считал его своим духовным отцом. Последние месяцы перед кончиной он тяжело болел, не служил.
В храме Иоанна Воина на Якиманке, где я служу теперь уже внештатно, священников много, всегда есть у кого исповедаться. Доверяю им, чувствую, что они относятся к своему служению ответственно, но пока духовного отца у меня нет. Надеюсь, что если по воле Божьей жизнь моя продлится (а мне уже 84), Господь и духовника пошлет. И у Патриарха есть духовный отец, и у других епископов — каждый, кто относится к своей духовной жизни всерьез, ищет духовного наставника.
Священнику, наверное, это действительно необходимо — ему же других приходится напутствовать.
Это всем необходимо, потому что все мы грешны: «Ибо нет человека, который не согрешил бы» (2 Пар., 6, 36). Ты можешь не делать ничего плохого, достойно вести себя в обществе, пользоваться уважением, но есть помыслы, на которые не обращаешь внимания, а ведь недаром в монастырях каются в помыслах.
Борьба с помыслами
В течение дня каждому человеку приходит в голову много разных помыслов, явно греховных. Приходит помимо воли — от дьявола, стремящегося внушить нам жадность, зависть, осуждение, раздражение и другие нехорошие чувства. Я стараюсь прогонять помыслы Иисусовой молитвой. Отец Василий вообще рекомендовал читать ее постоянно.
В эту короткую молитву — «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного» — включено все наше православное исповедание, на ней строится вся догматика. Если ее внимательно читать, Господь постепенно очищает твой внутренний мир. А если помыслы овладевают мной, они этот мир загрязняют, и, пусть даже я не делаю никому ничего плохого, мой загрязненный внутренний мир воздействует на близких, на тех, с кем общаюсь, да и на всех окружающих. Это очень важно понимать — мы спасаемся вместе. «Стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи», — говорил преподобный Серафим Саровский.
Чистоты помыслов, исправления своего внутреннего мира можно достичь, если следовать совету апостола Павла: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите» (1 Фес., 5, 16–18). Нет повода унывать, впадать в отчаяние, если с нами Христос. Поэтому я всем рекомендую читать ежедневно хотя бы по одной главе Евангелия. Это даже важнее, чем соблюдать молитвенное правило, потому что Евангелие — письмо Самого Христа, именно через Евангелие мы входим с Ним в контакт.
Некоторые думают, что главное — свечки поставить перед иконами и сделать земные поклоны. А главное в христианстве — любовь человека ко Христу, встреча со Христом. Господь ценит личное обращение — каждый может найти свободную минуту (например, перед сном) и рассказать Ему, что сегодня произошло в его жизни, с какими трудностями столкнулся, попросить прощения и помощи, и Господь обязательно отзовется. Может быть, не сразу, но отзовется. Именно поэтому я советую всем каждый день прочитывать главу из Евангелия.
Духовная жизнь требует руководства. Духовный отец — священник, который руководит твоей духовной жизнью. Он может быть самый простой, самый неказистый, не иметь особого образования, но если я ему доверяю, значит, Господь через него может мне сказать что-то очень важное.
Без послушания отношения бессмысленны.
А как новоначальному прихожанину понять, что этому священнику можно довериться, что он именно пытается понять Божию волю о человеке, а не навязать ему свою?
Действительно, некоторые навязывают свою волю в полной уверенности, что им открыта воля Божия. Священник, только приняв сан, не имея ни опыта, ни знаний, воображает себя духовным руководителем. Это называется младостарчество — болезненное, но очень широко распространившееся в девяностые годы явление. Оно изживается, но постепенно.
Можно ли довериться священнику настолько, чтобы попросить его быть руководителем твоей духовной жизни, подскажет только внутренний опыт. Это трудно, особенно человеку, только начинающему церковную жизнь, но другого пути нет. Формально подходить к таким серьезным вопросам нельзя и дать какой-то общий совет я не могу.
Самим священникам, наверное, не следует спешить становиться духовниками. Я, например, не считаю, что достоин быть духовным отцом. Есть прихожане, которые постоянно исповедуются у меня — человек 10–15, привыкли они ко мне, — но когда меня просят стать духовным отцом, я, как правило, отказываюсь. Я всегда готов исповедовать человека, утешить, что-то посоветовать, но отношения чада с духовным отцом предполагают послушание.
Если священник соглашается быть моим духовным отцом, я верю, что он мне не просто по-человечески что-то советует, но через него мне советует Господь, и я должен проявить послушание. Проявлю ли, зависит от моего свободного выбора, но в случае послушания духовнику Господь подаст Свою благодатную помощь, а если не прислушаюсь к его совету, духовник не отвечает. Но без послушания такие отношения бессмысленны.
Некоторые прихожане прислушиваются к моим советам, стараются им следовать, и это всегда меня радует, но формально я никогда не называл себя чьим-либо духовным отцом. Не чувствую я в себе готовности к такой ответственности.
Послушание касается только духовных вопросов? Должен ли духовник давать житейские советы: переходить ли на другую работу, куда ехать отдыхать?
Опытный духовник, хорошо знающий свое чадо, может с пониманием отнестись и к его житейским проблемам. Например, на работе возникают конфликты, часто люди хотят тут же хлопнуть дверью, уйти. И не всегда после этого перемены бывают к лучшему. Когда человек поступает по своей воле, нередко потом жалеет. И, наоборот, если не стал сразу поддаваться эмоциям, прислушался к совету другого, все в итоге нормализуется.
Я обычно советую в таких случаях не торопиться, подождать — время многое лечит, в том числе и многие конфликты со временем разрешаются. Не только на работе, но и в семье. Бывает, что муж гуляет на стороне — как быть жене? Церковь допускает развод в таких случаях, но если она готова потерпеть и простить, потом семейная жизнь может восстановиться, нормализоваться. Необязательно восстановится, но я знаю случаи, когда восстанавливалась. А развод — всегда трагедия.
Послушание — от слова «слух»
В семейной жизни, кстати, тоже необходимо послушание — друг другу. Причем надо не от другого требовать послушания, а самому его проявлять. Допустим, жена что-то тебе говорит, а ты не согласен. Возражать, лишь бы сделать по-своему, идти на конфликт неправильно. Всегда надо уметь прислушаться.
Послушание — от слова «слух», оно начинается с умения вслушаться в то, что говорит другой. Мы не любим молчать. Наш друг митрополит Антоний Сурожский учил нас: «Мы все умеем хорошо говорить, но не умеем слушать друг друга. Поэтому очень важно вслушиваться». И в семейной жизни это очень важно. Муж должен уметь слушать жену, жена — мужа, и все вопросы надо решать с рассуждением. Не убедила тебя жена — ничего страшного, иногда ради мира все равно лучше согласиться с ней. Мир в семье важнее любых наших амбиций.
С духовником отношения другие — здесь я проявляю послушание, но дать правильный совет, не от себя, а от Бога, священник может, только если он понял человека, а чтобы понять, надо внимательно слушать, вслушиваться. Ну, а я в свою очередь должен вслушиваться в слова духовника, чтобы понять его совет.
Были в вашей жизни случаи, когда после совета духовника вам казалось, что вы не в силах проявить послушание, что оно неподъемное для вас?
Нет, такого не помню, но бывало, что я впадал в грех, от которого с трудом освобождался. Для этого мне требовались и время, и молитвенная помощь духовного отца. Священники, которым я исповедовался в своих грехах, всегда за меня молились, я чувствовал их духовную поддержку, благодаря которой мне удавалось выйти из того состояния, освободиться от греха. Это большое дело — свобода от греха!
Трудно бывает справиться с собой. Самый лютый враг духовной жизни — моя самость, гордыня, неумение делать над собой усилие. Разными путями идет человек. Один грех удается победить, он уходит, но что-то опять возникает в душе. Это требует большого внимания, и как раз духовный отец может подсказать, иногда даже со слезами.
Помню, когда я в детстве и юности исповедовался в своих юношеских грехах, священник плакал. Кажется, отец Вениамин его звали. Я подходил к нему действительно со страхом и трепетом, а он, слушая мою исповедь, плакал. Плакал о моих грехах. У каждого свой путь, иногда очень трудный, иногда полегче, но в любом случае надо уметь делать над собой усилие. А мы не любим, когда требуется проходить через тесные врата. «Ищите же прежде Царства Божия» (Мф., 6, 33). Оно внутри нас.
Благодарить за каждый прожитый день
Если совет духовника непонятен, надо ему честно это сказать и попросить разъяснить или лучше принять на веру?
Я думаю, что лучше попросить разъяснить. Иногда разъяснения достаточно, а иногда требуется время, чтобы человек понял совет, который пока не готов принять.
У священника не должно быть горделивого превозношения над прихожанами. Да, у него, допустим, больший опыт, как у профессора больше знаний, чем у студента, но именно когда этот опыт подается скромно, волей-неволей прислушаешься и поймешь, что это ты еще не дорос до понимания совета, не готов его исполнить, так как еще неопытен в духовной жизни, незрел. А когда понимаешь, проще смириться и все-таки попробовать исполнить совет.
Не стоит до конца доверять своему сердцу. Прислушиваться к нему, безусловно, нужно, но сохраняя трезвенность. «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить», — говорит апостол (1 Пет., 8, 9). Темные силы тоже действуют через сердце человеческое, поэтому и необходим духовный контроль.
Насколько изменились прихожане за 50 лет вашего священнического служения? Понятно, что по сравнению с советским временем их стало гораздо больше, но некоторые священники говорят, что сегодня большинство приходит в церковь не с духовными запросами, а с психологическими проблемами.
Приходят с разными проблемами, но в любом случае стараешься помочь человеку задуматься о главном. Говоришь с ним о смысле жизни, о том, что смерть всегда у нас за плечами, и надо помнить о смертном часе. Если бы мы действительно всегда помнили о смерти и об ответе перед Богом, перестали бы грешить. А мы не помним. Настолько поглощают нас заботы о собственном благополучии в земной жизни, что главное, ради чего живет человек, уходит из нашего сознания.
«В руце Твои, Господи Иисусе Христе, Боже мой, предаю дух мой: Ты же мя благослови, Ты мя помилуй и живот вечный даруй ми. Аминь», — читаем мы перед сном. «В руце Твои, Господи», потому что я не знаю, встану ли утром. Память об этом не отменяет радость жизни. Можно радоваться, общаться с людьми, но помнить при этом, что неизвестно, сколько ты проживешь, и благодарить Господа за каждый прожитый день.
Я всегда советую людям утром просить Господа, чтобы день прошел без греха, а в конце дня — благодарить Его за все, за хорошее и за трудное. Обычно люди это выполняют.
Были ли в вашей пастырской практике примеры такого глубокого покаяния, что оно укрепляло вас в вере?
О таком покаянии мне рассказывал митрополит Антоний Сурожский. Один священник, у которого он однажды исповедовался, много пил, страдал пристрастием к алкоголю. «Но на исповеди он плакал не пьяными слезами, а слезами о моих грехах», — говорил митрополит Антоний. Имени этого священника он, разумеется, не называл, но та исповедь потрясла его как никогда, а ведь он был опытный духовник, сам исповедовавший тысячи людей. Я такую исповедь никогда не принимал.
Вам же приходилось исповедовать приговоренных к смертной казни.
Да, но с тех пор прошло почти 20 лет, подробности уже выветрились из головы. Помню только, что каялись эти люди искренне. Они ждали расстрела, но вскоре был введен мораторий на смертную казнь, и расстрел им заменили на пожизненное заключение. Некоторые до сих пор пишут письма из Мордовии моей дочери и ко мне обращаются с вопросами.
Сначала все они стремились на свободу, но я против. Не выдержат они здесь, могут сползти, совершить еще худшее, чем раньше. А там у них налажена духовная жизнь, приходит священник. Я не считаю их своими духовными чадами, но каждый день молюсь за них, и это очень важно. Ну, а раз они продолжают писать и задавать вопросы, значит, и у них есть какое-то душевное движение ко мне.
Как я понял, вы считаете, что священнику не нужно стремиться в духовники?
Да, не нужно. Молодым священникам я советую прежде всего найти духовников себе. Это не поучение, а совет старшего товарища. Без опыта послушания, мне кажется, трудно будет наставлять других в духовной жизни.
Я сам никогда не стремился быть духовным руководителем, но, как я уже сказал, есть человек 15, которые ко мне привыкли и регулярно исповедуются у меня. Наше общение не ограничивается исповедью в храме. По понедельникам они по возможности приходят ко мне домой. Мы беседуем на тему воскресного Евангелия, люди проблемами делятся, но осмысляем все через Евангелие, через Христа, потом пьем чай. Вижу, что и встреча друг с другом, возможность поделиться опытом, многих радует. И я рад, что чем-то могу помочь людям.
|
